Вот прочитала я «Надежда ТОЛОКОННИКОВА — Елене Масюк: «У меня на глазах ломают судьбы людей. И это происходит из-за меня»» [novayagazeta.ru/society/60254.html]. – тюрьмы России – это архаизм такой и бесправие заключенных. Но вот больница – это не в этот ряд, но порядки и правила не лучше (в частности для пациентов). Это про то, что «пахан», начальник тюрьмы или заведующий отделением – вот эти одиночки, порою просто беспринципные, устанавливают свои бесчеловечные порядки

Есть у меня одна знакомая женщина, ей уже за семьдесят. Всю свою жизнь она плохо говорила о самых близких своих людях: сыне, муже. Сейчас – так же о внуках. Сын с мужем уже умерли. Внуки только жить начинают

Ты спрашиваешь меня, что я делаю в больнице? На этот вопрос у меня нет однозначного, простого ответа.
Ты помнишь, было время, когда я пробовала вернуться и снова быть дизайнером-верстальщиком, но каждое новое место для меня не было симпатично, и я всё искала и искала. А потом я и вовсе перестала искать. Спустя какое-то время я немного преподавала или рассказывала о том, что такое вёрстка. А потом мы, я и мой друг-врач, мы подумали о моей фразе, в которой соединились «сочувствие» и «самочувствие». Это с одной стороны